* Е. Гудрич, Эдинборо, Пенсильвания.
Хотя эта тема уже была предметом многих рассуждений и комментариев, я все же не могу позволить себе пройти мимо, не уделив ей несколько кратких размышлений.
Вера, как определяет ее апостол (Евр. 11:1), есть «осуществление ожидаемого»; или, выражая ту же мысль иными словами, вера придает реальность тому, на что мы надеемся. Потому что то, во что верят, для верующего становится практической действительностью, оказывающей такое же влияние на его поведение, как если бы это был уже свершившийся факт или реальное обладание. Двадцать пять центов, обещанные мальчику за труд или послушание (если он верит в это обещание), производят на него такое же действие, как если бы он уже держал их в руках. Для него это реальность, отдаленная лишь во времени.
Такова всякая вера. Она делает несущественными и время, и расстояние, постоянно удерживая перед нашим взором объект наших устремлений, тем самым пробуждая в нас терпение и верность, непрестанно побуждая к новым усилиям.
Без веры далекие цели не имеют никакой ценности, потому что они вообще не воспринимаются как существующие. Необходимость веры заключается в том, что все цели обетований и стремлений находятся вдали, и, стремясь к ним, абсолютно необходимо воспринимать доверие как единственную плату для достижения их и воспринимать свидетельство как верное отражение действительности. Но там, где господствует неверие, ни угроза, ни предостережение не в силах устрашить, и никакое обетование не способно ободрить, ибо природа неверия – отрицать всякое свидетельство.
Для подтверждения истинности сказанного достаточно обратиться к истории этого мира – к тем, на кого обрушивались суды Божьи, и к тем, кто удостоился особой милости Божьей, то есть к праведникам. Вера, где бы она ни существовала, является началом и основанием дружбы и преданности. В то время как неверие, будь оно в качестве корня или уже полностью сформировавшегося дерева, может быть расценено лишь как мятеж.
Вышесказанное показывает, как важно верить в истину и отвергать заблуждение. Но особого внимания заслуживает вид веры, указанный в названии статьи, – вера Божья. Ибо не количество, а вид веры, не ее объем, а ее качество способно сохранить нас при явлении Иисуса.
Одно лишь зернышко истинной веры сможет сдвинуть горы и отворить для нас врата вечной жизни. Любое количество поддельных монет не поможет нам в час величайшей нужды. Вот и о количестве веры нам нечего говорить, ибо даже сейчас оно в избытке; однако многое из того, что выдается за Божественную и спасительную веру, имеет земное происхождение и может вознести своего обладателя не выше, чем ее источник. Божественная вера – от Бога, и каждое ее утверждение Божественно, опирается на Божественный авторитет или доверяется Божественной силе для своего исполнения. Разница между теми, кто имеет мирскую веру, и теми, кто имеет веру Божью, не в том, что первые рассуждают, а вторые нет, ибо никто не может иметь разумной веры, не используя способности к рассуждению.
Разница в том, что природный (плотский, мирской) человек, человек мира, рассуждает, идя от естественных причин к естественным следствиям. Имея философские, математические, геологические или, одним словом, научные предпосылки, он рассуждает о результатах, которые неизбежно последуют. И на этом уровне он рассуждает правильно и мудро, но мудрость его – от мира сего, и вера его принадлежит лишь этой жизни. Тогда как благочестивый человек исходит из Божественных предпосылок, которые ведут к Божественным результатам.
И как уместны слова Писания (1 Кор. 1:19, 20): «“Погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну”. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?» И еще (2:14): «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно».
Эти и другие места из тех же глав, а также многие подобные им отрывки Писания, показывают, как велика разница между верой мира и верой Божьей. Они показывают нам, что Бог предназначил, чтобы вера Его народа, доведенная до совершенства, утверждалась не на мудрости или делах человеческих, но на силе Божьей.
Это камень, о который разбивается каждый неверующий, будь то иудей или язычник, пытающийся постичь Бога через мудрость мира сего, тщетно ища исполнения Божьих целей через естественные законы или обычные средства. Но христианину никогда не позволено рассуждать исходя из обстоятельств или человеческих вероятностей. О праведниках сказано, что верою они покоряли царства, творили правду, получали обетования, заграждали уста львов, угашали силу огня и прочее; а об Аврааме сказано, что он поверил Богу, и это вменилось ему в праведность.
Тогда вопрос можно резюмировать следующим образом:
1) обетования Божьи даны Богом;
2) обетования Божьи могут исполниться только через Божественное вмешательство; следовательно,
3) только вера Божья может принять обетования Божьи и ожидать их полного исполнения.
С этой точки зрения ясно, что Измаил (сын служанки) никогда не мог занять место Исаака, ибо он не был ни сыном обетования, ни сыном веры, ни прообразом Того, Кто должен был прийти. Но Исаак был всем этим. Если бы дети Израиля понимали это и имели веру своего отца Авраама, они никогда не ожидали бы исполнения величайшего обетования, данного Богом, через обычный ход вещей. Они увидели бы и поняли, что хотя обещанный Мессия должен был быть семенем жены, но Он также должен был быть и Сыном Божьим. Он должен был стать воплощением и явлением Божественной силы. Но, не видя этого, они отвергли Его именно по той причине, по которой должны были принять, и пали, преткнувшись о тот самый камень, которого (как строители) ожидали. Все это – предостережения для нас, потому что вызывает опасение, что многие в этот час обладают верой не лучше, верой, взращиваемой на почве человеческой мудрости.
Давайте посмотрим, насколько благочестивой должна быть вера человека, чтобы поверить (Мф. 5:5), что кроткие наследуют землю, если им, как и атеистам и неверующим, приходится платить за это деньгами? Конечно, нисколько. Такая вера похожа на веру, олицетворяемую Измаилом. Или сколько Божественной веры нужно, чтобы верить в естественное бессмертие человека? Разве язычники и весь неверующий мир не верят в то же самое? В чем же тогда отличие нашей веры? Нет, нет, так не должно быть – мы не должны искать в природе того, что может дать только Бог.
Но предположим, мы верим в воскресение мертвых, которое можно объяснить естественными причинами; или, допустим, мы отвергаем библейское воскресение (воскресение тела), потому что не можем объяснить его философски, – лучше ли мы тогда представителей этого мира? Конечно, нет. Что же нам делать? Неужели… просто иметь веру Божью?
Комментарии
Отправить комментарий